Воспоминания. Часть 24.

    Я знаю, что многие ждут продолжения моего рассказа. Даже не думала, когда начинала писать, что так много сохранилось воспоминаний в моей голове. Наверно, не буду писать так подробно обо всем. Попытаюсь обозначить  только основные события.

   И так я ждала дня, когда можно будет забрать маму из санатория. Октябрь месяц подходил к своему завершению. 31 октября позвонил муж, чтобы поздравить меня с пятилетним юбилеем нашей свадьбы:

- Как же я скучаю за вами !

- Потерпи,- прошу я мужа,- надеюсь, что скоро заберу маму, оформим  ей инвалидность, и тогда  мы  сразу вернемся домой.

- Я вас очень жду,- говорит мне муж.

 В санатории мама  должна была находиться три недели. Раз в неделю я ездила к ней в гости. На две ночи приходилось отдавать дочку свекрови. Как всегда  я выезжала поздно вечером  и уже рано утром была в Киеве, а там  добиралась знакомым маршрутом до санатория. День проводила с мамой. Если позволяла погода, то гуляли в красивом лесу. Ходили в местные магазины. Недалеко от санатория нашли небольшое кафе, где можно было спокойно посидеть и поговорить в плохую погоду обо всем на свете за чашечкой кофе, или наслаждаясь вкусным молочным коктейлем. То, что мама стала чувствовать себя хуже, я сразу не заметила. Да, и жаловаться мама не хотела.

- Просто холодно в комнате, когда открываем окно для проветривания. Может простыла я немного.
В первый свой приезд я зашла поговорить с врачом.

- Все идет нормально, никаких отклонений нет. А что же вы хотите, чтобы человек после такой сложной  и тяжелой операции сразу взял и выздоровел. Будет еще слабость у вашей мамы. Потерпите.

   После обеда мы попрощались с мамой еще на неделю. Я уезжала в Киев в сторону продуктовых магазинов, чтобы как и всегда закупить необходимые продукты, а вечером садилась в поезд и ехала домой к дочке.
Во второй мой приезд мама выглядела очень уставшей.

- Я не знаю, что со мной,- ответила мама на мой вопрос о своем самочувствие,- наверно, я устала от всех больниц, очень хочу домой. Я говорила врачу, но он как всегда, сказал, что все под контролем и беспокоиться не о чем.

  Сегодня могу честно сказать, что я тоже отнесла мамину слабость на плохое настроение, на то, что она скучает за нами, за домом. Не забила я тревогу, не почувствовала угрозу. Я как-то полностью прониклась доверием к врачам после того, как маме сделали такую сложную операцию. И, как  оказалось, напрасно. И еще признаюсь. Какая-то внутренняя сила запрещала мне даже думать о плохом. "Все хорошо, вернемся домой, маме станет легче!" - вот, что крутилось у меня в голове.
   Ровно через три недели я приехала в санаторий, чтобы забрать маму домой. Нам дали необходимые  при выписке  документы, рекомендации, пожелали всего хорошего. Собрав вещи, отправились на киевский вокзал. Железнодорожные составы в дневное время почти совсем не ходили в сторону нашего города, поэтому решили сдать чемодан в камеру хранения , чтобы освободить руки, и спокойно ожидать своего поезда. Наверно, можно было бы опустить описание того, как мы провели время в зале ожидания киевского вокзала. Можно было бы, если бы не одно неприятное происшествие, вспоминая которое меня начинает колотить от бессилия и отвращения.

Ладно, по порядку. Что делает человек, ожидая своего поезда? Правильно, по необходимости можно перекусить прямо в зале ожидания, взяв бутерброды с чаем, можно погулять в хорошую погоду по магазинчикам, которые находятся в большом количестве тут же недалеко от вокзала. И так уж устроен человеческий организм, что имеет потребность время от времени справлять разного рода нужду. Да, разговор о туалетах. Извините, но не написать не могу об этом. Почему именно пишу об этом именно в этот раз, поймете дальше.

  Какое-то время, предварительно покушав в кафе, мы с мамой погуляли возле вокзала. Мама очень быстро устала, и мы решили вернуться в зал ожидания, чтобы ждать  свой поезд. Перед тем как найти свободные  сидячие места в зале и сесть отдохнуть, решили отметиться в туалете. На первом этаже возле женского туалета стояла табличка.  "Извините, идет уборка, работают туалеты на втором этаже". Нам бы подождать, а мы решили подняться на второй этаж. И видимо мы были не одиноки в своем решении, потому что на втором этаже нас ждала очередь  в женский туалет - огромная длинная нескончаемая, этак в человек 50, не меньше. В этой очереди стояли и молодые, и пожилые, и старые женщины, некоторые держали за руку маленьких деток. Вонь и грязь сопровождали нас до самых кабинок, усиливаясь еще больше по мере приближения к заветной двери. Как выяснилось, на такое количество женщин работало всего два туалета. Мама пропустила меня первой зайти в кабинку под названием туалет, а правильнее бы  назвать  это заведение сральней. То, что я увидела, зайдя за дверь, иначе и не назовешь.
   Почему-то в СССР в те времена  в общественных местах устанавливали напольные унитазы. Вроде бы считалось, что они наиболее соответствуют правилам гигиены. Увы, и ах! Никакой гигиены не наблюдалось и в помине. Может быть мужчины и могли попасть в эту дыру в полу, а для женщин  это было невыполнимое задание. Короче, зайдя в эту засральню, первым желанием было выскочить наружу, потом хотелось закрыть глаза и перестать дышать. И если дышать еще получалось через раз, то закрыть глаза не могла. Была велика вероятность наступить ногами или  в говно, или  в мочу. Кое-как справившись, выбегаю наружу. Беру у мамы из рук наши дамские сумочки, которые она держала. Я не успела даже отойти от дверей, когда услышала, что за моей спиной открылась дверь туалета, и я увидела маму, которая была бледна, как стена и держалась за нос.  Я не сразу поняла, что произошло. Мама жестом попросила отдать ей сумочку,  из бокового кармашка взяла носовой платочек и приложила к носу. И только теперь я увидела, как из носа у мамы льется кровь. Мы дошли до умывальника, я намочила платочек, стала прикладывать к носу. Мама попросила отвести ее до любого сидения. Мы зашли в зал ожидания, я попросила кого-то, сидящего с краю, уступить место. Потом достала еще свой платочек. Так я бегала к умывальнику, смывала кровь  под водой и бежала назад к маме. Один платочек мы положили на нос, закинули голову, а второй держали под носом. Кто-то даже стал помогать. Кое-как общими усилиями, кровотечение мы остановили. Долго еще мама сидела, приходила в себя в душном, не проветриваемом помещении в зале ожидания киевского вокзала среди шума и суеты.
 Во всей этой ситуации осталась еще одна большая проблема. В туалет мама так и не успела сходить. Я решила спуститься на первый этаж и проверить, открыли ли там туалеты. Потом вернулась за мамой, и мы медленно двинулись к лестницам.
После уборки туалеты первого этажа оказались чистыми, но теперь дышать было невозможно из-за огромного количества хлорки, которым заливали или засыпали эти дыры в полу. И что еще запомнила, между дырами в полу не было перегородок. Т.е. все у всех писали и какали на виду. Такое коллективное сближение  тел и душ. Полный абзац!!!
Короче, процедура на которую у нас вдвоем могло уйти минут пять от силы, мы затратили больше часа. За то какая память осталась ! (так хочется прямо здесь оставить свои комментарии, но попробую сначала дописать, а потом буду высказываться).

  Утром мы вернулись домой. Какая была теплая встреча бабушки и внучки. Мы так верили, что всё плохое уже позади. Но только теперь дома до меня дошло в полной мере, что мамино самочувствие в действительности очень плохое. Я уговорила маму на следующий день подъехать в отделение ревматологии и посоветоваться с врачом, который дал нам направление на операцию.

Воспоминания. Часть 23.

  И так я в родном городе. Выхожу из здания вокзала, пристраиваюсь в длинную очередь на такси. В шесть часов утра другой транспорт в городе еще не ходит. Очередь движется очень медленно. Но через какое-то время мне повезло. В такси, которое заняли люди стоящие впереди очереди, оказалось одно место в сторону моего микрорайона. Таксист помогает мне донести чемодан, и вот я уже еду домой.
  Водитель довез меня под двери подъезда, а дальше я сама стала вскарабкиваться на пятый этаж со своими вещами. Вспомнила, как тяжело маме было каждый раз подниматься на наш самый высокий этаж. Она шла медленно-медленно, останавливаясь и отдыхая на каждом этаже, чтобы восстановить дыхание и унять биение сердца. Очень надеюсь, что после операции, маме станет намного легче преодолевать ежедневный подъем по лестницам.
  Потом вспомнила, как поднималась на пятый этаж с маленькой дочкой. Спасибо моей крошке, она всегда шла самостоятельно, очень редко просилась на руки. Если шли просто с прогулки, то проблем не было никаких. А если шли с ней с магазина или  с базара, то тут было два варианта. Первый, если дома была моя мама, то я оставляла все сумки и авоськи внизу, поднимаясь только с ребенком. Дома оставляла дочку с мамой и спускалась за продуктами. И второй, если дома никого не было, то приходилось тянуть сумки сразу, потому как оставить дома маленького ребенка одного я не могла. Получалось, что подъем был медленный, дочка шла, останавливаясь на каждой ступеньки двумя ножками, а я несла тяжелые сумки  и с нетерпением ждала, когда закончится это очередное восхождение в гору.
 Возвращаясь из поездки я решила, что лучше подняться пару раз на пятый этаж, чем таскать тяжести. Поэтому оставила сумку внизу, поднялась только с чемоданом и букетом, а потом вернулась за сумкой.
 Наконец-то я дома. С чего начать ? Больше всего на свете я хотела бы отдохнуть. Лечь и спать, спать, спать. Но вспоминаю, что сегодня должна забрать дочку из садика в четыре часа дня, а до этого надо сварить, убрать, сходить в магазин. В квартире не было никого почти целый месяц. Раздев куртку, я чувствую, что очень холодно. Ну, конечно, пятый этаж, у нас находится кран на батареях . Надо срочно выпустить воздух из отопительной системы. Нахожу отвертку, беру ведро, открываю винт. С шипением и жутким запахом из системы начинает выходит грязный пар вперемешку с грязной водой. Жду пока в ведро начинает стекать горячая вода.Теперь можно кран закрывать. Бедные соседи  с нижних этажей! Они должны были мерзнуть, пока я не приехала домой.  Теперь срочно набрать  полную ванну, чтобы сесть в горячую воду, насладиться, получить блаженство от простой забытой процедуры мытья в домашних условиях. Зажигаю газовую колонку, только не подведи меня. Сколько раз в своей жизни мне приходилось прочищать этого монстра под названием газовая колонка. Помню, как приходилось вызывать сантехника для этой процедуры, а это всегда деньги, которых  и так не хватало никогда. А я девочка любознательная, пару раз подсмотрела, как сантехник это делает, и в следующий раз, когда колонка забилась, я сказала маме, что попробую ее прочистить сама. И у меня всё прекрасно получилось. С тех пор это занятие входило в мои обязанности.
 Колонка загудела сразу, в ванну полилась горячая вода. Пока набиралась вода в ванну, разобрала сумку с продуктами, поставила цветы в вазу, сделала ревизию в холодильнике и составила список, что из продуктов надо купить сегодня срочно. А теперь в ванну! Как же хорошо! Даже не хочется выходить и начинать что-то делать. Но жизнь продолжается, мне некогда заниматься собой, некогда отдыхать. Пока высыхают волосы, успеваю разложить чемодан. Почти все вещи не мешало бы постирать, но это потом. А сейчас уже можно ехать на базар за мясом и овощами. После базара спешу в магазин за молочными продуктами и  хлебом. Начинаю готовить обед. Дочка очень любит борщ, котлетки. Пока варится мясо, успеваю убрать в нашей однокомнатной  квартирке. А теперь уже можно и позвонить свекрови, объявить, что я дома и за ребенком в садик пойду сама.

- А ребенок дома,- узнаю я новость от свекрови,- мы не хотели тебя расстраивать и говорить правду, но пришлось отказаться от садика почти сразу. Девочка много болела и плакала. Мы решили ее оставить дома. Так, что ждем тебя у себя.

Руки опускаются. В который раз мне хочется плакать и выть от бессилия, стать слабой хрупкой женщиной. Пусть уже кто-то за меня что-то решает и заботиться обо мне. Но... через минут пять  приходить осознание, что раскисать некогда, и слезы мои никто не видит, и помочь мне некому. Сама, в который раз все сама !
 Быстро собираюсь и еду в дом к свекрови. Везу подарки из Киева, чтобы отблагодарить за ребенка. Скорее бы забрать свою крошечку домой, больше мы не будем расставаться !
И вот долгожданная встреча. Мы летим друг к другу. Хватаю на руки свое маленькое бесценное сокровище! Мы плачем обе! И не можем разжать объятий! Нас приводят в чувство только слова свекрови:

- Женя, Женя, успокойся. Так нельзя. Ребенка напугаешь.

Я ставлю дочку на пол, моя девочка не отходит от меня ни на минуточку, боится, что я опять исчезну. Вместе со свекровью собираем  необходимые вещи в сумку. Через пару часов отправляемся с дочкой домой. Я счастлива, и девочка моя счастлива! Мы вместе!

                                       Железнодорожный вокзал родного города.

Воспоминания. Часть 22.

 Сказать, что я испугалась, когда увидела перед собой пьяную рожу парня, так нет.  Скорее мне стало очень неприятно. И кричать я не собиралась. А может просто не успела в первое мгновение и понять, что же происходит?

- Не кричи, я ничего плохого тебе не сделаю,- между тем парень стал быстро, быстро говорить, перескакивая с одной темы на другую , - я не пьяный, я выпил немного, я еду из Чернобыля, ты мне понравилась, я уберу руку и мы поговорим, пожалуйста, не прогоняй меня.

В ответ я утвердительно киваю головой, парень убирает руку. Я не знаю, что и сказать на все сказанное им раньше. Парень молчит какое-то время, ожидая моей реакции.

- Если тебе неприятно, то я уйду. Но мне очень надо поговорить с тобой.

В какое-то мгновение я действительно понимаю, что ничего плохого не произойдет, парень настроен миролюбиво. И еще. Даже  при слабом освещении вагона я увидела, а может просто почувствовала, что ему очень плохо. Не физически, а душевно. Или на меня волшебным образом подействовало слово "Чернобыль"?  Я так была занята  последнее время мамой, что совершенно забыла, что происходит на белом свете. И тогда  в ответ  парню я произношу:

- Говори.

- Спасибо. Ты не думай, что я пьяный,- продолжает  оправдываться паренек,- и друзья мои хорошие, они тоже не пьяны. Мы счастливые, что  возвращаемся из Чернобыля. Там мы пробыли все вместе ровно месяц. Нас забрали на восстановительные работы. А теперь вместо нас приехали другие, а нам заплатили зарплату за месяц и каждому дали в подарок магнитофон. Да, мы купили на вокзале водку, но пойми. Нам надо было выпить. Ты себе не представляешь, где мы были. Знаешь мне всего 23 года.

Парень замолкает, я жду.

- Ты классная девчонка, умеешь слушать. Так вот мне уже 23 года. И я не знаю, сколько мне осталось жить после Чернобыля. Там такая  бешеная радиация. Нас одевали в специальные костюмы, мы работали в закрытой зоне, а потом  мы возвращались, нашу одежду выкидывали,  а нас отмывали  в воде и переодевали в новое. Но разве это поможет? Я не знаю сколько мой организм продержится, сколько я наглотался радиации. Мне очень страшно, понимаешь я такой молодой, я не хочу умирать.

- Ты не умрешь, и все будет хорошо,- пытаюсь я успокоить парня,- вы же были в спецодежде, я думаю, что она вас защитила от радиации.

- Ладно про меня. Расскажи про себя, - продолжает парень,- я давно за тобой наблюдаю. Как ты смешно прятала кроссовки под подушку!!! Класс.

Мы смеемся. Мой страх и последние сомнения насчет парня развеялись совершенно.  В это время с соседней полки раздается писклявый возглас нервной барышни:

-  Замолчите, дайте спать, надоели .

- Закрой рот, повернись к стеночке и спи,- произносит в ответ ей парень.

- Зачем ты так с ней разговариваешь ?-  спрашиваю я его.

- Так я же сказал тебе, что давно наблюдаю за тобой. Я видел и слышал, как она с тобой разговаривала, и как твои вещи заставила убрать.

- Все равно так нельзя. Это ее место.

- Хорошая ты девчонка,  а поехали ко мне домой. Я тебя и с мамой своей познакомлю,- вдруг предлагает мне парень.

- Я замужем, у меня доченьке скоро исполнится два годика.

Парень в полном недоумении.

- Нет, не может быть. Сколько же тебе лет?

- Я старше тебя, -  для убедительности показываю обручальное кольцо на правой руке.

- Ну и что. Я думаю, что кольцо ты специально носишь, чтобы парней от себя отваживать. Ты же такая красивая. Я понимаю, что тебе надо как-то себя защищать. И никак ты не можешь быть старше меня.

- Не выдумывай, иди спать.

- Я все равно не усну, мне скоро выходить. А если я тебе неприятен, то так и скажи.

Мы еще говорим какое-то время. Я рассказываю откуда я еду. Рассказываю про маму, про дочку, про мужа. Оказывается мне тоже надо кому-то выговориться .

- Ладно отдыхай, - вдруг говорит парень и уходит не попрощавшись.

Я опять отворачиваюсь к стене. Спать уже точно не получится. Теперь из головы не выходит рассказ парня про Чернобыль. Как же так? Неужели все, что он рассказал это правда? Неужели все так плохо? Сколько же горя на земле!!!

Наверно, я все же задремала. И меня опять разбудила чья-то рука.

- Это опять ты? Что еще?

И вдруг я вижу прямо перед собой на подушке букет. Мелкие белые хризантемы. Чудесный красивый осенний букет.

-  Это мне? Спасибо. Где ты взял цветы в поезде?

- Я скоро выхожу, пойдешь со мной ?

- Нет.

- Тогда будь счастлива. Ты самая лучшая девчонка.

На своей щеке я чувствую его губы. Он быстро целует меня и уходит в свое купе.

- А ты живи долго,- шепотом говорю я ему вслед.

В вагоне появляется проводница и начинает будить тех, кому скоро надо будет выходить. Останавливается она и напротив мужчины, который перекладывал мои вещи на верхнюю полку. Вот это неожиданность! Мужчина спускается со своей полки и начинает тормошить несчастную дамочку, прося ее встать, чтобы достать свой чемодан из ящика. О, если бы я могла передать те звуки, которые раздались ему в ответ. Мужчина молча выслушал с свой адрес все проклятия, взял свой чемодан  и направился в тамбур к выходу. И только теперь я поняла, что на самом деле он защищал меня, а не пытался угодить красавице, как я подумала в тот момент. Спасибо  и тебе, добрый человек! Наказал ты заносчивую барышню!

В это время состав начинает торможение. Ребята из соседнего купе тоже продвигаются к выходу. Я ловлю  на себе последний взгляд своего случайного попутчика. И тебе спасибо! Будь счастлив!

Через пару часов пути проводница тихонько тормошит и меня. Пора выходить. Моя станция. Ха-ха! Похоже дамочка тоже приехала. И мы будем выходить вместе. Снимаю свой чемодан и сумку с верхней полки. Пытаюсь взять букет хризантем, но это получается неловко. Как же неудобно! С большим трудом мне удается найти место в руках для цветов. Остановка. Людей в нашем городе выходит много. Я на какое-то мгновение теряю дамочку из виду. А потом вдруг вижу ее рядом. Она идет свободно, держа в руках только торт. Ее чемодан несет пожилой мужчина, я понимаю, что это ее папа. Я слышу опять визгливый писклявый жалобный голосок. Она рассказывает какая ужасная была поездка, какие страшные невоспитанные люди, как она бедненькая все это терпела всю ночь.

Потом, увидев сбоку меня, она замолкает. Помню, что тогда подумала. Вот красивая, не бедная. Есть молодой человек, который провожал в Киеве. Здесь в шесть утра встречает папа. Чего не хватает человеку? Почему столько злости и ненависти к людям?

А меня никто не провожал, никто не встречает. Руки обрываются от тяжести. Но на душе светло.
На всю жизнь запомнила ту поездку из Киева.  И необыкновенный букет цветов. Ну, где, где он их взял ночью в поезде?

Воспоминания. Часть 21.

Мне, за время пребывания мамы в клинике и в санатории,  пришлось ездить в Киев раз семь, а может и больше. И столько же раз возвращаться назад домой. Практически не запомнила ничего из тех поездок. А вот поездка в тот день, когда отвезла маму в санаторий  была очень даже насыщенной событиями.

Станция отправления состава, на который мне продали плацкартный билет, была станция Киевского вокзала. Поэтому, когда я поднялась в свой вагон, он был еще полупустой, а нижние полки были услужливо открыты, чтобы пассажиры могли разместить свои чемоданы и сумки в  ящики. Я нашла свое боковое место в вагоне. За столиком уже сидела женщина, у которой был билет на нижнее место. Свои вещи она аккуратно расставила в  боковые ящики с двух сторон от стола. Мне же надо было укладывать свой чемодан и сумку аж на третью полку, что я сделать физически не могла. Тяжело. Просто тяжело. Без всякого умысла я решила свой чемодан и сумку с продуктами поставить в ящик напротив. Это было не мое место не боковое, но людей  в купе  еще не было и спросить разрешения было не у кого. Поставив вещи, я присела напротив женщины . Познакомились, перебросились парочкой слов.

Постепенно вагон стал заполняться. Верхнее место над тем злополучным ящиком, в котором находились мои вещи, занял молодой мужчина. Свой чемодан он без всяких проблем закинул на третью полк , а потом не дожидаясь постели от проводницы, расстелил матрас на второй полке и быстро расположился на ней. Видимо был очень уставший. Напротив той полки тоже  вскоре появились пассажиры. Все мирно ждали отправления поезда и возможности лечь спать. Незанятым оставалось  в нашем купе только одно место, одна нижняя полка. Именно та, под которой я поставила свои вещи.

Она появилась почти перед самым отправлением поезда. Красивая, молодая, стройная, ухоженная, модно одетая. В руках она держала коробку с киевским тортом, который сразу поставила на столик возле своей полки. Ее провожал молодой мужчина с чемоданом в руках.

- Просьба к провожающим покинуть вагоны, поезд Киев-... отправляется с ...пути,-  разносится  громкий голос диспетчера по вокзалу.

Мужчина молча ставит чемодан женщины в ящик рядом с моими вещами. Они прощаются, он уходит.

- Чьи это здесь вещи?- мы все вздрагиваем от писклявого возгласа барышни.

- Мои вещи, - отвечаю я.

- Где ваше место?

- Боковое.

- Так и забирайте их туда.

Пытаюсь объяснить, что внизу места для вещей нет, а наверх поднять не могу.

- Меня это не интересует, - продолжает  бесноваться молодая красавица,- здесь могут поставить вещи только те, у кого билеты на эти две полки.

И она показывает рукой на свою полку и на полку, которая находится над ней.

На мою просьбу оставить вещи под ее полкой, получаю полный и безоговорочный отказ. Я уже направлялась к ее полке, чтобы забрать свои вещи, когда сверху раздался голос мужчины, который  улегся отдыхать, даже не дождавшись постели.

- А я могу поставить свой чемодан ?

- Вы ? Да, можете,- с большой неохотой отвечает дамочка на вопрос мужчины, - это же ящик общий для нас.

Мужчина спускается со своей верхней полки. С легкостью берет мой чемодан и сумку,  и так же легко закидывает их на третью полку сбоку. Затем с деловым видом снимает свой чемодан, который он ранее поставил наверх и ставит его рядом с чемоданом женщины.

- Я закрываю ящик? - вежливо  и услужливо говорит мужчина.

- Да, конечно,- женщина очень довольна собой и тем, как с ней галантно разговаривает мужчина.

Она продолжает еще что-то там бубнить о невоспитанных людях. Но отвечать и вступать с ней в спор у меня нет ни желания, ни сил. Скорее бы дали постель, и лечь. Спать у меня скорее всего не получиться, не могу спать в поезде, но просто лечь и отдохнуть уже бы не мешало.

В это время я обращаю внимание на шум в соседнем купе. Там расположились молодые ребята. По их внешнему виду становится понятно, что они не совсем адекватны, а попросту пьяны. Ребята цепляются ко всем людям, проходящим мимо их купе. На столике я замечаю закуску и стаканы. Где бутылка непонятно, но то, что она есть -  это очевидно. Какое же неприятное соседство! Вот же угораздило!

Скорее забираюсь на свою верхнюю боковую полку. Кроссовки прячу под подушку. Были уже на моей памяти случаи, когда утром люди  в поезде оставались без обуви. Свою маленькую сумочку, как всегда кладу рядом, придерживая рукой за ручки. Из соседнего купе по прежнему доносится смех, шум, гвалт, там продолжается веселье подвыпивших парней. Кто-то вызывает проводницу, она делает замечание ребятам, но их не так просто успокоить. Красивая дамочка из нашего купе с перекошенным от злости лицом продолжает кидать реплики о невоспитанности, имея ввиду и  пьяных ребят, и меня тоже.  Понимаю, что рядом с ней я выгляжу неприглядно, а мы ведь примерно одного возраста. Ладно, все плохое позади, приеду домой, сделаю маникюр, новую прическу, надену вместо удобных джинсов красивое платье, и тогда мужчины будут разговаривать галантно со мной, а не с этой выскочкой.

 Я отворачиваюсь от всего мира к стене. События последнего дня  уже плотно занимают  мою голову.  Расставание с мамой. Как она там без меня? Все ли в порядке у нее? А еще я так жду встречи со своей маленькой дочуркой. Накануне я разговаривала со свекровью, она сказала, что все у них хорошо. Доченька ходит в садик, привыкла, не болеет, не плачет. Так хочется обнять и поцеловать свою малышку. И еще надо подумать, что и как надо сделать завтра с утра дома.

 Проводница выключает основной свет в вагоне, оставляя только ночные светильники под потолком. Вроде затихает шум в соседнем купе, успокаивается злая дамочка. Равномерный стук колес. Может удастся уснуть, чтобы отдохнули и тело, и мозги. Мне так нужно отключиться от всего и от всех на эти коротенькие шесть часов до дома. И когда казалось бы я стала засыпать,  вдруг почувствовала  на своем плече прикосновение чьей-то руки.  Я резко поворачиваюсь и ... прямо перед моим лицом сквозь тусклый свет ночников возникает мужской силуэт.  Одновременно улавливаю тяжелый запах перегара. Только этого мне и не хватало!!! Передо мной стоит один из парней из соседнего купе, рукой он закрывает мне рот и просит не кричать.

Все на сегодня. Ждите продолжения.

Воспоминания. Часть 20.

 Дни летели. Мы  с мамой очень ждали, когда можно будет покинуть клинику. И вот долгожданное :

- В начале следующей неделе  можете собираться для переезда в санаторий, мы вас выписываем из клиники, - сказал маме лечащий врач , - состояние удовлетворительное, нужен еще какой-то период для  реабилитации и полнейшего восстановления . Все указания и рекомендации получите при выписке.

- Надеюсь, что вы сможете вернуться к нормальной жизни и даже выйти на работу через некоторое время,- обращаясь к моей маме, добавляет врач.

- Спасибо, доктор, что взялись оперировать безнадежный случай, спасибо за подаренную жизнь!!!

 Мы это сделали! Когда врач уходит из палаты, обнимаемся с мамой и плаче , но это уже слезы радости и счастья.
Ох, если бы знать, что нас ждет впереди и где надо подстелить соломку?

Я начинаю готовить отдельно чемодан с вещами для мамы в санаторий, который находится недалеко от Киева в городке Ирпень. В этом санатории мама должна провести три недели для дальнейшей реабилитации и восстановления после операции. Моя помощь ей больше не нужна, теперь она сможет обходиться самостоятельно, а я смогу уехать к доченьке, за которой  соскучилась очень сильно.

Ко дню выписки мамы из больницы я тщательно и основательно подготовилась. Встала  я в тот день очень рано, позавтракала и, взяв чемодан с вещами  и пакет с необходимыми продуктами для мамы, пошла в клинику. Врач обещал, что сразу после утреннего обхода нас снабдят необходимыми документами , и мы сможем уехать в санаторий.
Скорее бы!!!
И вот эта счастливая минута. Выходим с мамой из клиники. Позади невозможно и невыносимо тяжелый период нашей жизни. Радуемся, как две маленькие девочки. И погода в тот день солнечная, природа тоже за нас рада.
Ловим такси до железнодорожного вокзала. На вокзале в справочном узнаю, как добраться до станции Ирпень. Нас отправляют на пригородный вокзал город , с которого через довольно недолгое время ожидания, мы на электричке отправляется в нужном направлении.  Не помню сколько ехали . А вот и нужная нам станция. На вокзале выясняем, как добраться до санатория.

- Через дорогу от станции находится автобусная остановка.

Автобус приходится ждать долго. Народу на остановке много. Как всегда  и везде в те времена, подъехавший автобус приходится брать штурмом. Почти все люди с тяжелыми чемоданами , сумками. Водитель злится и ругается. Двери еле закрываются. Очень переживаю за маму. Свободных  сидячих мест нет. Да, и стоять получается не очень комфортно среди чемоданов . Выясняется, что и дорога неблизкая. Только в середине пути немного стало попросторнее, и даже освободилось сидение для мамы. Доезжаем до нужной остановки. Вижу, что мама устала. Еще бы! Первый выход после операции, и уже сразу надо делать такие огромные марш - броски.

Санаторий находим быстро. Он находится недалеко от городка Ирпень в лесу среди огромных и высоких деревьев. Наверно, летом здесь должно быть очень зелено и особенно красиво. Да, и сейчас поздней осенью все выглядит чудесно. Само здание я не запомнила. Да, и внутри здания все помню смутно. Я никогда не бывала в санатории раньше, но тогда мне показалось, что это обычная больница. Такие же палаты для больных, ординаторская,  врачи и медсестры. Уже не помню как  оформляли документы, что нам говорили. Поэтому додумывать и придумывать не буду. Я дождалась момента, когда маме дали место в палате, вроде там было четыре кровати ( уже приятнее, чем в клинике после операции). Мы разложили мамины вещи в тумбочке, развесили , что можно в шкафу. Потом прошлись по санаторию, узнали где столовая, где комната отдыха с телевизором и другие нужные помещения.

 Настало время прощаться.  Не могла я задерживаться надолго возле мамы. Я очень хотела вечером уехать домой к дочке, а до этого надо было закончить еще все дела в Киеве. Мама понимала меня, поэтому тоже торопила.

- Все хорошо, доченька. Езжай. Я узнаю здешний адрес и  напишу вам, если можно будет позвонить с почты, то позвоню. Не волнуйся за меня. Уже все самое страшное позади.

Как же тяжело опять прощаться! Но ехать надо. Обратный путь до киевского вокзала, перекус в какой-то столовой  и бегом по магазинам, чтобы купить продукты домой. Куры, масло сливочное, колбаса, сыр  и т.д. Всё пригодится, там у нас за этими продуктами надо будет стоять в огромной очереди. К шести или семи вечера добираюсь в свое киевское жилье с пакетами из магазинов. Накануне  я рассчиталась полностью с хозяйкой.  Дома меня ждет и уже волнуется Галина Сергеевна.

- Как же ты долго, детка ! Все нормально?

- Да, более чем. Мама в санатории, я закупила продукты, сейчас поужинаю и в дорогу.

- Может все-таки завтра поедешь?

- Нет. Я больше не могу оставаться.

Мы ужинаем с Галиной Сергеевной. Потом аккуратно укладываем  купленные мной продукты в сумку, собираем  мои вещи в чемодан. Все. Можно посидеть на дорожку. Галина Сергеевна провожает меня до автобуса. Мы обнимаемся, желаем друг другу самого хорошего. Со слезами на глазах расстаемся. Дорогой мой человек! Спасибо за все.

Добираюсь до киевского вокзала, становлюсь в длиннющую очередь в кассу, которая продает билеты на отъезжающие в данный момент поезда. Я знаю, что ближе к ночи есть два или три поезда в сторону моего дома. За мной занимает очередь мужчина средних лет и сразу делает деловое предложение:

- Добрый вечер. Предлагаю объединить наши усилия. Здесь работают две кассы. Стоять одному человеку в двух очередях не очень удобно, да и заклюют, если увидят. Давайте так. Вы будете стоять к этой кассе, а я займу во вторую кассу. Кто раньше подойдет к заветной цели, тот позовет другого к себе.

- А давайте, - соглашаюсь я.

Собственно, а почему бы и нет. Свою очередь я же не потеряю. Так и стояли с тем мужичком и переглядывались, не теряя друг друга из вида. И вот долгожданный билет на руках. Боковая верхняя полка в плацкартном вагоне.

Ура! Я еду домой.