Второй дом на Родине или наша жизнь в кибуце. Про уборку и сестру

   И еще одна маленькая история из того периода жизни, которая мне очень запомнилась. Сейчас объясню почему.

Перейдя работать в ясли, я не могла больше заниматься уборками. Мой график был теперь такой - в будние дни с 7 утра до 4 дня и в пятницу с 7 утра до часу дня. Я срочно нашла себе на замену женщину среди новых семей репатриантов  для уборки у Хаи. Мы расставались с Хаей за чашечкой кофе с печеньками. Она желала мне удачи в дальнейшем, а я ей желала хорошего здоровья. Больше НИКОГДА я ни разу за все наши последующие годы в Израиле не занималась уборками. Этот период закончился вместе с нелегкой работой на заводе. Было и было. Хотя на завод я все-таки иногда приходила на вечерние смены, когда Майкл срочно просил заменить кого-нибудь.

 Но как раз накануне смены декораций в моей жизни, меня уговорили сделать еще одну уборку. Хотя я, ой, как  сопротивлялась. Мне вполне тогда хватало работы на заводе и уборок у Хаи. Плюс еще бесконечные  дела по оформлению нашей ипотеки.

В какой-то из дней позвонила мне двоюродная сестра мужа, с которой мы поддерживали очень хорошие отношения. Сестра с семьей жили в Беэр-Шеве. У нее были проблемы со здоровьем и она получала пособие по инвалидности. .

Так вот эта сестра познакомилась и очень подружилась с пожилой женщиной, тоже из наших репатриантов, но приехавшая в 70-тые с мужем и единственным сыном. История этой пожилой женщины тоже очень интересна. Летом 1941 года она (назову ее Мирьям) окончила то ли 8, то ли 9 класс школы, и родители решили отправить ее на каникулы к бабушке и дедушке, которые жили где-то в восточной Украине. Это решение спасло жизнь девочке. Она села в поезд накануне войны, попрощалась с родителями, братьями и сестрами, которых больше никогда уже не увидела. До бабушки с дедушкой она тоже не добралась. Не помню всей истории, но когда после войны девушка вернулась из эвакуации, никого из родных она не нашла. Осталась на свете одна из всей родни. Вышла замуж, родился сын. Сын вырос, закончил медицинский институт, стал хорошим врачом.

По приезду в Израиль сын этой женщины подтвердил свое медицинское образование, стал ведущим специалистом в своем направлении, продолжал учебу, получил профессорское звание, получил должность завотделением в больнице Сорока .

Знакомая нашей сестры к тому времени, когда женщины познакомились, жила уже одна в трехкомнатной квартире в Беэр-Шеве, муж  ее умер.

Так вот в этой трехкомнатной квартире в одной из комнат находился кабинет ее сына, где он на законных правах занимался частной практикой. Заниматься уборками пожилая женщина уже не могла, для этого она наняла себе домработницу. И вот эта домработница взяла пару недель для отпуска. А тут очередной прием, и надо было срочно убирать в кабинете и в квартире.

Сестра предложила мне эту уборку. Я сразу отказалась. Ехать из кибуца в Б.Ш., добираться с автовокзала до нужного места, пару часов уборки, потом дорога назад, а вечером смена на заводе. Да, и накануне надо было отработать вечернюю смену до часу ночи. Нет, это выше моих сил!!! Я сопротивлялась, как могла. Но сестра все-таки уговорила меня.

- Важно, чтобы было чисто в кабинете, в туалете и ванной. Понимаешь, придут пациенты, помоги!

Вот такой крик о помощи. Согласилась, хотя потом много раз жалела.

Добралась. Квартира, как квартира. Начала с кабинета, ванной и туалета, потом перешла в спальню и салон. Многочисленные картины на стенах, статуэтки на полочках, книги : приходилось протирать везде пыль, снимать многочисленные накидки с диванов, кресел, чтобы вытряхнуть. Как-то весь процесс шел не быстро. Во-первых, я после  вечерней смены была уставшая и не выспавшаяся. От работы на заводе болела спина, ноги и руки. Во-вторых, убирать первый раз в незнакомом месте тоже было нелегко. Успокаивала мысль, что я делаю доброе дело, и кабинет уже сверкает. Я его буквально вылизала до блеска.

Оставалась кухня. Плита, умывальник, посуда. Я уже не успевала по времени. Мне еще надо было добираться домой, чтобы успеть пообедать, отдохнуть и идти опять на завод.  Я извинилась, мне заплатили за те часы, что я отработала, и с чувством выполненного долга я уехала.
В автобусе я почувствовала, что меня просто развозить от усталости, но я радовалась, что помогла добрым людям.

Когда через несколько дней я позвонила сестре, чтобы узнать как дела, через пару дежурных фраз, она произнесла следующую вещь:

- Знаешь, что сказала  Мирьям ?

- Она осталась довольна? - я еще не чувствовала подвоха и радовалась своему доброму поступку.

- Ну, да. Довольна. Но она сказала, что ты очень медлительная, и если хочешь заработать, то надо шевелиться быстрее.

Знаете, я проглотила язык. У меня к горлу подкатил ком. Когда я пришла в себя, смогла выдавить только какие-то глупые слова оправдания в свой адрес. А потом я выдала сестре:

- Никогда, слышишь, НИКОГДА я не буду зарабатывать уборками.

Это чувство обиды осталось  у меня надолго. И может подтолкнуло к дальнейшим действиям.