Часть 31. Троицк

   Уже несколько дней состав ехал на восток по территории России. Бомбардировки с воздуха прекратились. Голод и болезни стали теперь самой большой бедой для людей в теплушке. Общее настроение у всех было подавленное, и всё чаще приходило осознание того, что эта война надолго. Разве бы везли их так далеко от родного дома вглубь страны.
 
  На территории России на крупных железнодорожных узлах к большой радости беженцев открыли эвакуационные пункты. Теперь стало легче получить хлеб и кипяток в дорогу. А на некоторых станциях даже можно было поесть суп или кашу в столовой, помыться в душевых комнатах и получить чистую одежду. Открытие этих пунктов стало спасением для сотен тысяч эвакуированных, находящимся длительное время в пути.

  В середине августа состав из Украины, на котором ехала Лея с детьми, остановился на конечной станции своего следования в городе Троицк Челябинской области. Для вновь прибывших начинался новый этап их жизни, а вернее сказать новый этап борьбы за выживание.

 Первым делом все должны были пройти регистрацию прямо на вокзале. Семьями по очереди заходили в специальную комнату, предъявляли документы чиновникам и получали  продовольственные карточки на месяц.

   Уставшая женщина - чиновница молча взяла документы у Леи. Проверила ее паспорт и свидетельства о рождении старших детей и племянника.

- А где свидетельство о рождении младшего ребенка?

- Не успели еще зарегистрировать, девочка родилась 25 июня 1941 года,- объяснила Лея.

-  Понятно. Без регистрации не могу выдать карточку на ребенка, - женщина  с жалостью посмотрела на Лею, которая держала маленькую Этеньку на руках, - извините, не имею права.

- А где разрешение на эвакуацию? - продолжила чиновница.

- Какое разрешение? - Лея  не понимала о чем ее спрашивают.

- Вы эвакуировались без разрешения?

- Мы сели в эшелон в своем городе, нас пропустили, никто ничего не просил,- ответила Лея.

- Женщина, я не знаю, как вас пропустили там, - делая ударение на слове "там", произнесла чиновница бездушным голосом, - а здесь я не имею права давать вам карточки. У нас все строго.

- Что же делать? У меня же дети. Как же мы без карточек?

- Карточки дают работающим на заводах. Так что попытайтесь устроится на работу. И извините, я должна продолжить прием эвакуированных.

  Никакие просьбы и уговоры не смогли убедить чиновницу выдать продовольственные карточки на семью. Вся в слезах Лея вышла из комнаты.


   Чтобы получить разрешение на выход в город после регистрации приехавшие эшелоном люди должны были пройти санобработку. Отстояв огромную очередь, получали керосин и небольшой кусочек мыла на семью. После бани, переодевшись в чистую одежду, все направились в столовую здесь же на вокзале. После еды всех обязали пройти медицинский кабинет. Врач осматривал и решал, кто может ехать в город, а кого надо поместить на лечение или карантин в госпиталь.

   Когда Лея с детьми стояла в очереди к врачу ее неожиданно окликнул до боли знакомый голос. Оглянувшись, она увидела свою лучшую подругу детства Геню, с которой училась в одном классе в школе. Женщины бросились в объятия друг к другу. Оказалось, что они всю дорогу ехали в одном составе, но в разных вагонах, а встретиться удалось только в Троицке.

   Геня эвакуировалась с десятилетней дочкой Розой, своей младшей сестрой Фирой, девушкой 19 лет, и пожилой мамой. Муж Гени - Григорий был ответственным работником по заготовке урожая в городе. В его задачу входила доставка и погрузка зерна в вагоны на железнодорожной станции. Семья подруги  до войны жила в кирпичном новом доме в полном достатке. В первый же день войны Григорий получил бронь от армии. Эвакуироваться  из родного города семья Гени тоже не собиралась, но Гриша, который каждый день по работе был на вокзале и вращался среди огромного количества людей, из разговоров понял, что ситуация очень тяжелая, война приближается, и надо спасать своих родных. Поэтому 27 июня он поспешил в городской совет за разрешением на эвакуацию. Ему не отказали. Затем забежав домой на минутку, он попросил жену собрать вещи на утро. Геня долго возражала, но Гриша настоял на отъезде. Утром он приехал на подводе забрать родных на вокзал. Увидев огромное количество чемоданов и баулов, Гриша попросил оставить все чемоданы, а взять только самое необходимое. После долгих пререканий из всех вещей взяли только один саквояж. Отец Гени  наотрез отказался уезжать из дома. Он не хотел оставлять дом и любимую работу мастера на сахарном заводе. 28 июня Грише удалось посадить  свою семью в один из вагонов переполненного состава.

  Как же было здорово для Леи обрести здесь в Троицке за тысячи километров от родного дома дорогую и преданную подругу.

   На медосмотре у девочек обнаружили золотуху. За ушками, на щеках и на голове у них были красные корочки, которые чесались и шелушились. Врач объяснил, что эта болезнь явилась следствием плохого питания и нарушения обмена веществ, а так же антисанитарных условий в теплушке.

- Болезнь не заразная. Полноценное питание, свежий воздух, соблюдение чистоты, желательно достать хорошую мазь и все пройдет, - заверил врач Лею.

  Это был еще один удар для молодой женщины. Она даже не знала, где они будут теперь жить и чем станет кормить детей без продовольственных карточек.

- Лея, не плачь, тебе нельзя нервничать. Мы обязательно что-нибудь придумаем, - обнимая подругу, успокаивала ее Геня.

   А потом началось расселение вновь прибывших.

 - Двадцать семей следуйте за мной, - произнес солидный мужчина средних лет.

Пешком они шли по незнакомому городу за этим мужчиной в неизвестном направлении.

- Вот здесь вы будете жить, - заводя людей в большой дом, сказал он.

По широкой лестнице спустились в полуподвальное мрачное плохо проветриваемое помещение. На полу кое-где лежали старые одеяла, матрасы. В центре стояла буржуйка.

- Располагайтесь. Другого жилья в городе нет. Карточки можно отоваривать в магазине через дорогу. Во дворе туалет и колонка с водой. Кто желает устроиться на работу, приходите завтра в городской совет.

  Лее с семьей достался  большой матрас в углу подвала. Уложила уставших детей спать.  Сама села на краешек матраса. Голова гудела, в ушах стоял звон. После длительного переезда в поезде казалось, что тело еще едет там в эшелоне. Все качалось и плыло перед глазами. И опять впереди была полная неизвестность.

   Так начиналась их жизнь в эвакуации.

Выписка из военных архивов: Население города Троицк Челябинской области на 1941 год составляло примерно 50 тысяч человек. Число эвакуированных, которых принял город за время войны, примерно от 18 до 19 тысяч человек.