Часть 23. Дорога в неизвестность

   Эшелон медленно продвигался на восток, часто останавливался, пропуская встречные составы, которые двигались на фронт. При каждом замедлении хода или полном торможении поезда, у людей внутри вагонов начиналась паника. Все мгновенно вскакивали и бежали к дверям вагона, прислушиваясь, слышен ли снаружи гул вражеских самолетов. И только убедившись, что нет угрозы с воздуха, возвращались на свои места.

   Лея не знала сколько прошло времени после пережитой бомбежки. Время для нее остановилось или нет, оно стало тягучим, вытягивающем все силы изнутри, чудовищем. Нещадно палило июньское солнце. В вагоне было душно и жарко. Стонали раненые, безутешно плакали люди, потерявшие своих близких. Назойливые мухи жужжали и кусались, слетаясь на притягивающие их запахи мочи, крови, пота и смерти. Очень хотелось пить, а воду надо было экономить. Никто не знал, когда будет следующая станция и удастся ли раздобыть драгоценную воду. Жуткий липкий страх поселился в теплушке и витал в спертом воздухе вагона. Он обволакивал тела, перехватывал дыхание, болезненно замутняя сознание, сковывал движение.

 Этот страх  вселился и в молодую женщину и не покидал ее с того самого момента, как эшелон стал удаляться от места бомбежки.

  Там в поле она не ощущала ничего. Было только одно желание, чтобы быстрее все закончилось. Страх пришел, когда Лея села с детьми на свое место на нарах в вагоне. Увидела их грязные заплаканные лица, дрожащие руки, порванную окровавленную одежду. Дети искали у нее защиту от всего пережитого. Обняла, как могла попыталась успокоить.  Неожиданно к горлу подкатила сильная волна тошноты. Успела передать малышку в руки старшего сына и добежать до открытой двери вагона. Опустилась на колени, держась за деревянный брус. Ее выворачивало наизнанку, кружилась голова, в глазах стало темно. Кто-то закричал, не разобравшись в происходящем : "Ты что, дура, делаешь? Держите ее". Чьи то сильные руки обхватили Лею, пытаясь втянуть ее на середину вагона. А потом этот кто-то, разобравшись в ситуации, помог добраться к нарам.

- Уф! Я думал, ты решила выпрыгнуть. Извини, - напротив Леи стоял пожилой мужчина , - все будет хорошо, милая. У тебя дети малые, надо их беречь. Тебе нужна помощь?

  Лея отрицательно покачала головой, говорить она не могла. Мужчина, качаясь в такт движения поезда, ушел на свое место. Вместе с тошнотой женщина ощутила пронизывающую боль в пояснице и внизу живота. Усилилось кровотечение. С момента родов прошло только три дня. Ее организм еще не очистился и не окреп. Сейчас бы помыться, переодеться, лечь отдохнуть. Взглянула на детей. Слезы полились от бессилия и боли.

- А давайте кушать, - сказала вдруг.

- Мама, руки грязные, - ответил приученный к чистоте Шмулик.

- Ничего, сынок. Скоро будет станция, мы умоемся. Да, и ехать осталось недолго, - то ли уговаривала себя, то ли успокаивала детей.

  Аккуратно развязала платок с едой, раздала детям. Запах вкусной еды напомнил о доме, о родителях,  о братьях и о любимом муже. Все были далеко, в другой жизни.

- Теперь вам надо поспать, а я покормлю Этеньку.

  Дети, утомленные от всего пережитого, разморенные жарой, уснули мгновенно. А для Леи время остановилось. Она не знала, что делать и как жить дальше. Что их ждет? Зачем уехала из дома? Боль и слезы. Стоны раненых. Стук колес. Женщина не заметила, как и сама уснула. Проснулась от резкого толчка.

  Состав остановился.

- Не волнуйтесь ,- сразу стали успокаивать друг друга,- это станция.

- Жмеринка,- продолжил кто-то со знанием дела, - нас видимо повезут на Киев.

- Так там же бомбят, - с ужасом сказала соседка Леи.

- Другого пути нет.

- А куда дальше?

- Так может уже и война закончится. А пока надо думать, где взять воду.

 Народ выпрыгивал из вагонов. Многие несли в руках фляги. В первую очередь хотели узнать свежие новости с фронта и раздобыть воду. Как выяснилось состав стоял очень далеко от вокзала, люди стали возмущаться. Но когда увидели столпотворение на вокзале, стало понятно что желающих уехать в тыл намного больше, чем могут вместить небольшие теплушки.

- Стойте! Не ходите все! Не оставляйте вагоны без присмотра!

Действительность, которая ожидала измученных дорогой людей, была ужасна.

- Тетя Лея, я пойду один, - вызвался Миня, - оставайтесь здесь на месте. Попробую раздобыть воду и узнать что происходит.

- Правильно, парень. Идем со мной, не бойся я присмотрю за ним, - обратился к Леи  все тот же пожилой мужчина, который помог ей раньше.

  Миня ушел, слился с толпой. Сердце Леи стало бешено колотиться, боялась за подростка. Но выбора не было. Вода была жизненно необходима.

  В это время к вагону подошли военные с повязками Красного Креста.

- Раненные, больные есть, будем эвакуировать в госпиталь.

- А что на фронте? Наши уже остановили немцев? Куда нас везут?

- Пока ничего утешительного.

 Уставшие, с красными глазами от бессонных ночей, в гимнастерках, пропахших потом и кровью, военные молча делают свою работу. Тяжело раненых вынесли на носилках. Те, кто могли передвигаться самостоятельно, шли следом, помогая друг другу.

- Не поеду дальше, - раздался крик.

Молодая женщина схватила вещи и побежала за носилками, на которых уносили женщину в возрасте, раненую в живот.

- Доченька, не надо со мной, оставайся в вагоне, умоляю тебя, мы же договорились, - слабым голосом просила раненая.

- Мамочка, нет! Я с тобой.

Видеть и слышать все это было страшно. Лея прижала детей  к себе. Боялась раскрыть объятия и отпустить.

 Опять ожидание. Вдруг крики. На вокзале волнение. Через оцепление военных  прорывается толпа. Люди бегут к вагонам.

- Спасите детей, дайте уехать!!!

  Военные с большим трудом останавливают толпу и восстанавливают свою цепь. Но тех, кто успел прорваться, уже не остановить.

- Можно к вам?- раздаются голоса снаружи.

В вагон поднимаются женщины с детьми, старики. Размещаются. Рассказывают.

- Все плохо. Немцы наступают. У нас каждый день бомбежки. Много погибших. Поездов не хватает, уехать практически невозможно.

 Слезы, боль и страх с новой силой наполняют пространство теплушки. И опять мучительное  ожидание. Те, кто ушел за водой никак не возвращаются.

" А вдруг их не пропустят назад через оцепление?", - жуткая мысль поселяется в голове у Леи.

- Шмулик, я должна пойти на вокзал за Миней. Ты старший, смотри за сестрами.

Мальчишка только кивает. Он уже большой, он старший брат. Но как же страшно без Мини и мамы. Лея направляется к оцеплению. В это время совсем с другой стороны начинается какое-то движение.

- Тетя Лея! Мы уже возвращаемся, - раздается издалека голос племянника.

Теперь можно вздохнуть спокойно.

- На вокзале такое творится, - стал рассказывать мальчик, - народу очень много. Нас пропустили  к другому зданию. Там работники от Красного Креста дежурят. Воду набрали. Дали нам немного еды. Еще я сказал, что у нас грудной ребенок, пару пеленок чистых получил.

Лея обнимает племянника. Она так ему благодарна.

- Ты настоящий мужчина, Миня.

 В это время состав вздрагивает. Дорога в неизвестность продолжается.